![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
kornevПо ссылке - выступление немецкого борца с миграцией Тило Саррацина, автора книги «Германия самоликвидируется» (с английскими субтитрами и переводом ключевых положений на русский).
При согласии «в общем и целом», я вижу в этом выступлении 1 ошибку, 1 угрозу (вызов) России и русским, а также 1 фундаментальное непонимание.
1. Ошибка (во всяком случае, применительно к российской ситуации) – возлагать вину за проблемы европеизации мигрантов на ислам и исламскую культуру, а не на этнический фактор. В современной России нет претензий к мусульманам в целом (к таким многочисленным коренным исламским народам России, как татары и башкиры), но есть проблемы с некоторыми этническими группами, причем не все из них исповедуют ислам. Тотальный антиисламский алармизм в России не только контрпродуктивен, но и крайне подозрителен («уж не засланный ли казачок?»).
2. Угроза России и русским как этнической группе может исходить из смены приоритетов европейской миграционной политики. Если демографическую недостачу Германия и ЕС начнут массово восполнять из Восточной Европы (как того требует Саррацин), то России и русским - конец. Речь будет идти уже не о десятках тысяч эмигрантов, а о миллионах ежегодно. Они не просто лучших заберут, а всю вообще русскую молодежь отсюда «высосут». Причем навсегда, без возврата, поскольку через 2-3 поколения все эти русские в Европе утратят этническую идентичность. То, что Саррацин позитивно отзывается не только о русских мигрантах, но и об индусах, китайцах, не должно вводить в заблуждение. Из его логики следует, что именно русские представляют собой наиболее желаемый тип мигрантов для ЕС. А значит, ЕС будет выгодно поддерживать в России самый злобный к русским режим, чтобы «выдавливать» их в Европу. Объективно Саррацин – это враг русских покруче Гитлера. Гитлер хотел захватить Россию только до Волги, а этот будет «вести войну» до последнего русского, пока всех не «заберет в плен».
3. Фундаментальное непонимание (или сознательное умолчание) относится к причинам нынешнего тяжелого демографического положения Германии и других стран ЕС. Саррацин дает ужасную статистику вымирания немцев из поколения в поколение. Германия буквально тает: 1,450 млн. 45-летних, 950 тыс. 20-летних и всего 600 тыс. годовалых младенцев. Но создается ощущение, что для него это «Божий промысел». Отчего немцы не плодятся? Что с ними происходит? К этому вопросу он даже не подступается (по крайней мере, в этом выступлении). И это не случайно, потому что Саррацин – отнюдь не «обличитель пороков мира сего», а нормальный банкир, представитель немецкой правящей элиты, и на «устои» покушаться не будет.
Между тем, мы прекрасно понимаем, что плодовитость немцев подсекает не «Божий промысел» и тем более – не «биологическое вырождение» немецкого народа. Речь идет о конкретных социальных факторах, которые делают обзаведение детьми для образованных людей в европейском социуме несколько более трудным и малопривлекательным выбором, чем это требуется для нормального воспроизводства нации.
Какие это факторы?
1) Образовательный цикл (школа-вуз-аспирантура) и карьерные требования (вкладываться в карьеру как можно раньше) работают на оттягивание материнства за те пределы, которые предусмотрены природой. По биологическим показателям женщине лучше всего обзаводиться детьми с 19 до 25 лет (с 25 лет у женщин запускается процесс старения, а с 35 – деградирует репродуктивная способность). Однако социально-экономические факторы в Европе и США работают на смещение материнства в возраст «кому за 30». И с этим не борются, а напротив, активно пропагандируют. «Американские медики пришли к выводу, что для здоровья женщины лучше всего рожать в возрасте 34 лет. Именно к этому времени достигается оптимальный баланс между здоровьем женщины и ее материальным благополучием». Все это сказывается не только на количестве детей, но и на их здоровье.
2) Средняя заработная плата 1 члена семьи (например, отца) недостаточна для достойного содержания семьи с двумя и более детьми. А это значит, что среднестатистическая женщина, хочет она того или нет, обязательно должна работать, что ей нужно вкладываться в карьеру, что возраст материнства будет отодвигаться от «биологического оптимума» (см. пункт 1).
3) Вместо поощрения семейного и многодетного («трехдетного») образа жизни, как приоритетного, современное европейское государство подвергает классическую семью жесткому прессингу, обременительной регламентации и контролю, прикрываясь демагогией «заботы о детях». Такая вот интересная «забота о детях», которая объективно ведет к сокращению количества людей, рискнувших обзавестись детьми, а значит - и самих детей. Речь не только о пресловутой «ювенальной юстиции», но и о широкой практике отъема детей по социальным показателям (когда родители мало зарабатывают). Эту практику, кстати, постепенно вводят и в России, где детей тысячами отбирают у нормальных родителей за долги перед ЖКХ (вместо того, чтобы помочь людям за меньшие деньги, чем обходится государству содержание ребенка). Таким образом, отказ женщины от карьеры и выбор в пользу многодетности государством закрыт: у такой женщины детей с большой вероятностью могут просто отнять и передать той, что отказалась от деторождения для карьеры. Это своего рода компенсация для «карьерных» женщин, которая в пределе могла бы привести в ЕС к разделению женщин на «рабочих особей» и «маток», как у пчел и муравьев. Но у людей биология несколько иная, чем у насекомых, поэтому этот путь тупиковый.
Это ограничители рождаемости, действующие в благополучной Европе и бьющие в первую очередь по стопроцентным образованным европейцам, представителям среднего класса. Если это не изменить, не подкорректировать, то Европа обречена. В России к этому добавляются еще два мощных триггера: нищета основной массы россиян и стесненные жилищные условия в городах, из-за которых детей буквально «некуда рождать». В отличие от Индии, Бразилии и Египта, жить в картонной коробке у нас нельзя. О том, что низкая рождаемость в России объясняется отнюдь не «падением плодовитости», вопиет статистика абортов и их соотношение с рождаемостью. Новые русские очень хотят родиться, и им это почти удается, – но в последний момент Путин, Медведев, Кудрин, Чубайс и т.п. своей экономической политикой их не пускают и истребляют в зародышестве.
При согласии «в общем и целом», я вижу в этом выступлении 1 ошибку, 1 угрозу (вызов) России и русским, а также 1 фундаментальное непонимание.
1. Ошибка (во всяком случае, применительно к российской ситуации) – возлагать вину за проблемы европеизации мигрантов на ислам и исламскую культуру, а не на этнический фактор. В современной России нет претензий к мусульманам в целом (к таким многочисленным коренным исламским народам России, как татары и башкиры), но есть проблемы с некоторыми этническими группами, причем не все из них исповедуют ислам. Тотальный антиисламский алармизм в России не только контрпродуктивен, но и крайне подозрителен («уж не засланный ли казачок?»).
2. Угроза России и русским как этнической группе может исходить из смены приоритетов европейской миграционной политики. Если демографическую недостачу Германия и ЕС начнут массово восполнять из Восточной Европы (как того требует Саррацин), то России и русским - конец. Речь будет идти уже не о десятках тысяч эмигрантов, а о миллионах ежегодно. Они не просто лучших заберут, а всю вообще русскую молодежь отсюда «высосут». Причем навсегда, без возврата, поскольку через 2-3 поколения все эти русские в Европе утратят этническую идентичность. То, что Саррацин позитивно отзывается не только о русских мигрантах, но и об индусах, китайцах, не должно вводить в заблуждение. Из его логики следует, что именно русские представляют собой наиболее желаемый тип мигрантов для ЕС. А значит, ЕС будет выгодно поддерживать в России самый злобный к русским режим, чтобы «выдавливать» их в Европу. Объективно Саррацин – это враг русских покруче Гитлера. Гитлер хотел захватить Россию только до Волги, а этот будет «вести войну» до последнего русского, пока всех не «заберет в плен».
3. Фундаментальное непонимание (или сознательное умолчание) относится к причинам нынешнего тяжелого демографического положения Германии и других стран ЕС. Саррацин дает ужасную статистику вымирания немцев из поколения в поколение. Германия буквально тает: 1,450 млн. 45-летних, 950 тыс. 20-летних и всего 600 тыс. годовалых младенцев. Но создается ощущение, что для него это «Божий промысел». Отчего немцы не плодятся? Что с ними происходит? К этому вопросу он даже не подступается (по крайней мере, в этом выступлении). И это не случайно, потому что Саррацин – отнюдь не «обличитель пороков мира сего», а нормальный банкир, представитель немецкой правящей элиты, и на «устои» покушаться не будет.
Между тем, мы прекрасно понимаем, что плодовитость немцев подсекает не «Божий промысел» и тем более – не «биологическое вырождение» немецкого народа. Речь идет о конкретных социальных факторах, которые делают обзаведение детьми для образованных людей в европейском социуме несколько более трудным и малопривлекательным выбором, чем это требуется для нормального воспроизводства нации.
Какие это факторы?
1) Образовательный цикл (школа-вуз-аспирантура) и карьерные требования (вкладываться в карьеру как можно раньше) работают на оттягивание материнства за те пределы, которые предусмотрены природой. По биологическим показателям женщине лучше всего обзаводиться детьми с 19 до 25 лет (с 25 лет у женщин запускается процесс старения, а с 35 – деградирует репродуктивная способность). Однако социально-экономические факторы в Европе и США работают на смещение материнства в возраст «кому за 30». И с этим не борются, а напротив, активно пропагандируют. «Американские медики пришли к выводу, что для здоровья женщины лучше всего рожать в возрасте 34 лет. Именно к этому времени достигается оптимальный баланс между здоровьем женщины и ее материальным благополучием». Все это сказывается не только на количестве детей, но и на их здоровье.
2) Средняя заработная плата 1 члена семьи (например, отца) недостаточна для достойного содержания семьи с двумя и более детьми. А это значит, что среднестатистическая женщина, хочет она того или нет, обязательно должна работать, что ей нужно вкладываться в карьеру, что возраст материнства будет отодвигаться от «биологического оптимума» (см. пункт 1).
3) Вместо поощрения семейного и многодетного («трехдетного») образа жизни, как приоритетного, современное европейское государство подвергает классическую семью жесткому прессингу, обременительной регламентации и контролю, прикрываясь демагогией «заботы о детях». Такая вот интересная «забота о детях», которая объективно ведет к сокращению количества людей, рискнувших обзавестись детьми, а значит - и самих детей. Речь не только о пресловутой «ювенальной юстиции», но и о широкой практике отъема детей по социальным показателям (когда родители мало зарабатывают). Эту практику, кстати, постепенно вводят и в России, где детей тысячами отбирают у нормальных родителей за долги перед ЖКХ (вместо того, чтобы помочь людям за меньшие деньги, чем обходится государству содержание ребенка). Таким образом, отказ женщины от карьеры и выбор в пользу многодетности государством закрыт: у такой женщины детей с большой вероятностью могут просто отнять и передать той, что отказалась от деторождения для карьеры. Это своего рода компенсация для «карьерных» женщин, которая в пределе могла бы привести в ЕС к разделению женщин на «рабочих особей» и «маток», как у пчел и муравьев. Но у людей биология несколько иная, чем у насекомых, поэтому этот путь тупиковый.
Это ограничители рождаемости, действующие в благополучной Европе и бьющие в первую очередь по стопроцентным образованным европейцам, представителям среднего класса. Если это не изменить, не подкорректировать, то Европа обречена. В России к этому добавляются еще два мощных триггера: нищета основной массы россиян и стесненные жилищные условия в городах, из-за которых детей буквально «некуда рождать». В отличие от Индии, Бразилии и Египта, жить в картонной коробке у нас нельзя. О том, что низкая рождаемость в России объясняется отнюдь не «падением плодовитости», вопиет статистика абортов и их соотношение с рождаемостью. Новые русские очень хотят родиться, и им это почти удается, – но в последний момент Путин, Медведев, Кудрин, Чубайс и т.п. своей экономической политикой их не пускают и истребляют в зародышестве.
![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png){kind=small}
Опять "е.. баб, спасай Рассею"
Date: 2011-02-10 12:57 pm (UTC)Именно припадок, именно инстинкта.
Разум не требует от лично вас алармистского выступления по одному (второсортному) показателю государственного имущества. Выступать должны те, кто за это деньги получает. И должны рассказать, зачем им население, увеличивающееся.
Вот с объяснения бы и начали. Промышленность массовая не нужна, армии не нужны. Государству нужны деньги и интелект, но гораздо проще корректировать качество. Будет "вал по плану" населения = брак продукции. Оно надо?
> В России к этому добавляются еще два мощных триггера: нищета основной массы россиян и стесненные жилищные условия в городах, из
> вопиет статистика абортов
Как раз показанная карта вопиет о роли культуры. Материально поляки между Украиной и Германией, а поведение сильно другое. Или западенцы в РБ -- по деньгам отличие от остального едва заметно, а по поведению в разы.
Re: Опять "е.. баб, спасай Рассею"
Date: 2011-02-10 01:26 pm (UTC)По-моему, это у вас припадок государственного подхода, если вы русских относите по ведомству госимущества, а проявлять тревогу за русских "разрешаете" только чиновникам. Я, в отличие от вас, живу в России, и вижу, что местные демографические тренды непосредственно отражаются на качестве жизни.
***Как раз показанная карта вопиет о роли культуры.***
Скорее, как раз о роли государства, поскольку в Польше (и других "синих" странах на карте) просто действуют жесткие ограничения на аборты + государственная и церковная пропаганда (это страны, где половина агитпропа идет по линии религии). Часть их абортов реально делается подпольно и в других странах. Вот в Чехии и Венгрии неожиданно много абортов: возможно, это как раз поляки отрываются.