Виртуальное гражданское общество
May. 22nd, 2010 12:05 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
kornevОбратил внимание на дельную заметку Дмитрия Шушарина, где он, вслед за Обамой, выражает скепсис по поводу виртуальных социальных сетей, которые многими воспринимаются как полноценная замена обычному гражданскому обществу. На деле, сетевые сообщества, с присущими им инструментами, не смогли не только повлиять на ситуацию, например, в Междуреченске, но даже толком разобраться, что там происходит. Т.е. даже по части сбора и анализа информации – своей «основной профессии» - оказались слабоваты.
Я тоже всегда подчеркиваю, что полноценное гражданское общество – это организованное гражданское общество. Но дело тут не в организации как самоцели, а в дееспособности. У дееспособного гражданского общества существуют инструменты, позволяющие превратить коллективное мнение в коллективное действие. Если таких инструментов нет, то гражданское общество – фикция.
Конечно, такой инструмент может и не принадлежать гражданскому обществу как таковому. В принципе, инструментом общества может быть «добрый царь», который следит за реноме власти и учитывает мнение подданных. В современной ситуации отдаленным аналогом «доброго царя» является зарубежное общественное мнение, которого отчасти побаиваются кремлевские власти. На локальном уровне «доброго царя» обычно пытаются найти в самом Кремле (хотя и не без попытки шантажа, как показывает анализ сообщений из Междуреченска). Но понятно, что это обеспечивает дееспособность лишь в самом минимальном смысле.
И именно это – главное, а не то, что (как считает Шушарин) политическое интернет-сообщество пока охватывает только 15% населения, оставляя за бортом 85%. Да если хотя бы эти 15% были дееспособным гражданским обществом, этого бы хватило с избытком.
На первый взгляд, определенные инструменты действия в распоряжении интернет-общественности имеются. С помощью социальных сетей можно организовать спонтанную акцию (флешмоб), можно развивать и координировать пропаганду (а это тоже действие), можно организовывать сбор пожертвований, проводить тренинги и консультации, обмен опытом. Проблема в том, что пока гражданское общество остается неорганизованным, все его акции происходят в режиме «одноходовки». А любой политик, способный хотя бы на двухходовку, всегда переиграет «одноходовочников». Поэтому, не имея собственных центров планирования и принятия решений, политически активная интернет-аудитория обречена быть неразумной «пехотой» на службе у первых попавшихся манипуляторов.
Но опять же, вопреки мнению Шушарина, ничто не мешает создавать эти центры координации «внутри» Интернета, а не «снаружи». Виртуальное гражданское общество все же может стать дееспособным. Более того, оно к этому гораздо ближе, чем «оффлайновое» сообщество, прежде всего потому, что именно в Интернете постсоветский человек преодолевает атомизированность и научается социальности. Интернет-общественность - это вовсе не стадо разобщенных индивидов, оно состоит из множества кластеров, сообществ, сетевых узлов, у каждого из которых есть собственный «коллективный разум». Вопрос в укрупнении этих структур, в налаживании между ними перекрестных социальных связей, в рождении общего «коллективного разума» и «коллективной воли». А это в Интернете осуществляется гораздо проще, чем в оффлайне, учитывая огромные российские расстояния и активность пресекающих органов.
Я тоже всегда подчеркиваю, что полноценное гражданское общество – это организованное гражданское общество. Но дело тут не в организации как самоцели, а в дееспособности. У дееспособного гражданского общества существуют инструменты, позволяющие превратить коллективное мнение в коллективное действие. Если таких инструментов нет, то гражданское общество – фикция.
Конечно, такой инструмент может и не принадлежать гражданскому обществу как таковому. В принципе, инструментом общества может быть «добрый царь», который следит за реноме власти и учитывает мнение подданных. В современной ситуации отдаленным аналогом «доброго царя» является зарубежное общественное мнение, которого отчасти побаиваются кремлевские власти. На локальном уровне «доброго царя» обычно пытаются найти в самом Кремле (хотя и не без попытки шантажа, как показывает анализ сообщений из Междуреченска). Но понятно, что это обеспечивает дееспособность лишь в самом минимальном смысле.
И именно это – главное, а не то, что (как считает Шушарин) политическое интернет-сообщество пока охватывает только 15% населения, оставляя за бортом 85%. Да если хотя бы эти 15% были дееспособным гражданским обществом, этого бы хватило с избытком.
На первый взгляд, определенные инструменты действия в распоряжении интернет-общественности имеются. С помощью социальных сетей можно организовать спонтанную акцию (флешмоб), можно развивать и координировать пропаганду (а это тоже действие), можно организовывать сбор пожертвований, проводить тренинги и консультации, обмен опытом. Проблема в том, что пока гражданское общество остается неорганизованным, все его акции происходят в режиме «одноходовки». А любой политик, способный хотя бы на двухходовку, всегда переиграет «одноходовочников». Поэтому, не имея собственных центров планирования и принятия решений, политически активная интернет-аудитория обречена быть неразумной «пехотой» на службе у первых попавшихся манипуляторов.
Но опять же, вопреки мнению Шушарина, ничто не мешает создавать эти центры координации «внутри» Интернета, а не «снаружи». Виртуальное гражданское общество все же может стать дееспособным. Более того, оно к этому гораздо ближе, чем «оффлайновое» сообщество, прежде всего потому, что именно в Интернете постсоветский человек преодолевает атомизированность и научается социальности. Интернет-общественность - это вовсе не стадо разобщенных индивидов, оно состоит из множества кластеров, сообществ, сетевых узлов, у каждого из которых есть собственный «коллективный разум». Вопрос в укрупнении этих структур, в налаживании между ними перекрестных социальных связей, в рождении общего «коллективного разума» и «коллективной воли». А это в Интернете осуществляется гораздо проще, чем в оффлайне, учитывая огромные российские расстояния и активность пресекающих органов.
![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png){kind=small}
Спасибо за внимание к моим публикациям
"Вывод о том, что успешно осуществлен проект Владислава Суркова о создании гражданского общества из пятнадцати процентов населения, сделать можно. Ведь на это была направлена вся его работа: 85 процентов населения формирует картину мира с помощью ТВ. А те 15 процентов, что имеют доступ к Интернету, пусть тешат себя собственной избранностью и несут что хотят.
И раз они считают, что у них есть гражданское общество, то они не будут требовать изменений на федеральных телеканалах, то есть равного доступа всего населения к информации. У них этот доступ есть, им этого достаточно.
Но не может быть виртуального гражданского общества. Оно должно быть реально и институционально. И не может быть гражданского общества, которое формируется на основе привилегий (неважно, какого происхождения) в получении информации".
<...>
"И самое главное. Как можно говорить о том, что кто-то "получил гражданское общество" на экране своего монитора, если кузбасский конфликт показал отсутствие в России профсоюзов - не формальных, не виртуальных, а реальных?
Вывод из происшедшего пока печален. Если прибегнуть к советскому языку, можно говорить об успешном построении неототалитаризма в одной отдельно взятой стране. Так называемая внесистемная оппозиция прекрасно вписалась в новую систему, отказавшись от борьбы за реальное, "взрослое" гражданское общество в пользу игрушки, гаджета, гражданского общества виртуального, для подростков и взрослых, остановившихся в развитии.
Но ни ей, ни правящей элите успокаиваться не стоит. И дело не в том, что весьма вероятно обострение классовой борьбы по мере продвижения к полной и окончательной победе неототалитаризма. А в том, что в стране остаются люди, которые в ответ на елейные уговоры пропагандонов, убеждающих в том, что стыдно поддерживать шахтеров, которые якобы вознамерились сделать революцию, отвечают так: "Стыдно не поддержать. Я не знаю, кто прав, а кто виноват. Но я знаю, кто у меня лично вызывает сочувствие"
То есть два основания гражданского общества институциональность и солидарность.
В данном случае: профсоюзы в интернете не создашь. и не проявив солидарности с теми, чей доступ к информации ограничен зомбоящиком, никакого гражданского общества не создашь
А чего ж нет?
From:Re: А чего ж нет?
From:Или
From:Re: Или
From:Re: Или
From:Ну, теперь я спокоен. :)
From:мало пыли вокруг Междуреченска
From:Re: мало пыли вокруг Междуреченска
From:Re: мало пыли вокруг Междуреченска
From:Re: мало пыли вокруг Междуреченска
From:Re: мало пыли вокруг Междуреченска
From:Re: мало пыли вокруг Междуреченска
From:Re: мало пыли вокруг Междуреченска
From:Re: мало пыли вокруг Междуреченска
From:Re: Ну, теперь я спокоен. :)
From:Извольте
From:Re: Извольте
From:Re: Извольте
From:no subject
Date: 2010-05-22 08:54 am (UTC)no subject
Date: 2010-05-22 09:04 am (UTC)no subject
Date: 2010-05-22 09:30 am (UTC)Нет лидеров, которые могли бы создать эти центры планирования и принятия решений: либо люди не обладают достаточным авторитетом, чтобы объединить вокруг себя людей, либо авторитет имеют, но не хотят создавать подобные организации, а те, что известны и пытаются это сделать - пользуются каким-то странным инструментарием и доверия не внушают.
По поводу Междуреченска - да, очень наглядно было, когда читаешь инфо - и не понимаешь - правда это или ложь, настолько противоречивые и взаимоисключающие вещи всплывали.
2010-05-22 18:00.02
Date: 2010-05-22 02:00 pm (UTC)Politonline.Ru (http://www.politonline.ru). Можете убедиться:
http://www.politonline.ru/?area=groupList (http://www.politonline.ru/?area=groupList)
Бычки жареные как подкуп членов гражданского общества
Date: 2010-05-22 02:11 pm (UTC)Как-то увязался я за папой на Привоз. Там дядя Сеня, сосед наш, продавал самодуры. Это – такая снасть на бычков. Если кто что другое подумал. Дядя Сеня с них больше зарабатывал, чем с этих самых бычков. Потому что - москвичи приезжали. Именно, вот как раз в это время. Ну, не совсем, чтоб москвичи были полные фраера, но понятия о ценах правильных и свойствах снастей – они имели самое приблизительное. Я вам скажу больше – ну, это примерно, как сейчас тоже. Вот так, - обо всем понемногу, и ни о чем конкретно, в частности.
Так москвичи дядю Сеня с весны по осень и кормили. А не столько его самодуры – другие у него самодуров не покупали. Дядя Сеня продавать умел. Как видел москвича, так брал сразу леску в руки начинал ее растягивать. Тот, который подходил, непременно останавливался и с легким сомнением в голосе спрашивал: «И как? Крепкая!»
- Во! - Громогласно отвечал дядя Сеня и начинал вроде как изо всех сил растягивать леску. При этом он очень смешно, но эффектно надувал щеки, так что все были вполне уверены, что он прикладывает к этому занятию все свои немаленькие силы. Этим, он, правда, каждый раз вызывал добродушный смех своих друзей по снастям, расположившихся рядом, и торгующих тем же оружием. Впрочем, у тех не было никакой нездоровой зависти к способностям дяди Сеня по маркетингу такого ходового товара. Только один раз я, не выдержал и крикнул: «Так он больше дуется, чем тянет!» За что немедля заработал от дяди Сени подзатыльника. С тех пор промо-акциям дяди Сени я не мешал, ну и, за нейтралитет свой был поощряем иногда жареными бычками, которые он ловил собственноручно.
Так что, ежели на просторах Интернета встретится вам очередной правдолюбец, учитель и защитник угнетенных, ну, типа Димы Шушарина, – и вы ему не мешайте. Пусть дуется. Может, за это и возьмет вас в ученики.
Спасибо, Дмитрий! :)